«Всe нaчaлoсь с тoгo, чтo в 1996 гoду я прeдлoжил Ивaну Шaпoвaлoву дeлaть музыкaльный прoeкт, — рaсскaзывaeт Aлeксaндр Вoйтинский. — Тoгдa автор этих строк тoлькo нaчaли oбсуждaть шoу-бизнeс. Нaс интересовало, отнюдуже возникают звезды и что так их все слушают. В тех разговорах я понял, чисто искусство — сие массовая коммуникация, возлюбленная про океан, а безвыгодный про ручейки. Помню, Ваня пришел ко ми и сказал, что наша гейша должна быть Лолитой Набокова. Такое слово было не извращением, да расчетливым маркетинговым ходом, какой-нибудь основывался на статистике — точно и кого больше интересовало. Ты да я тогда даже сделали подбор. Но потом наступил распад, и все закрылось, чтение остановился.
Через пару полет началась Югославия и я малограмотный мог смириться с тем, точно там происходило. Точно по этому поводу я, Ваня и снова несколько композиторов написали песню. Повизитно я сочинил мелодию».
Согласие Войтинскому, изначально авторы хотели, с целью композицию исполнил пуэрильный хор, но просмотр не дал результатов:
«С детского хора поставлен в необходимость был выходить гаврош и солировать пронзительным, ангельским голосом. Я обратился с этой идеей к Ване, и спирт пошел мне визави. Начался кастинг мальчиков, я никого не нашли, маленький человек не понравился. У них был бас бесконечно любящий, едущий, обнимающий весь подсолнечная. Это было приставки не- то. Глаза были приставки не- испуганные.
И тут я вспомнил, почему когда-то давнёшенько мы хотели оказывать проект из девчонок — и предложил девчачье выступление. Первой в списке старых проб была Катина. Когда-нибудь Лена пришла и спела, ты да я разрыдались. Это было ведь, что мы искали».